Нашей второй целью в течение сезона 2011 года были раскопки укрепления северной стены в Оглангала. Радиоуглеродная датировка северо-западной круглой башни и одной из квадратных опор северной стены, проведенная в 2010 году, показала, что эта постройка была, вероятно, сделана около 800 г. до н. э. В этом шурфе Оглангала было найдено 5 черепков глиняной посуды, но они, кажется, депонированы прежде, чем была построена стена. Это означает, что укрепления в Оглангала были построены в то же самое время, когда Урартская империя (приблизительно 850-600 гг. до н. э.), находившаяся на территории Турции, начинала военные кампании на Кавказе и в Северо-Западном Иране1. Мы были заинтересованы в том, чтобы узнать больше об этом укреплении. Инженеры крепости Оглангала построили стену согласно ранним моделям Железного века или они переняли урартские техники или образцы построек от их влиятельного соседа? Урартские укрепления обычно чрезвычайно стандартизированы; они характеризуются правильными контрфорсами, каменной кладкой из тесаного камня и кирпичами стандартного размера2. Кажется вероятным, что архитекторы Урарту проектировали укрепления по всей империи с целью обеспечить порядок в государстве.

Раскопки в северных укреплениях Оглангала выявили эту особенность более чем на 215 м (рис. 4). Наша работа показала, что укрепления в целом напоминали более раннюю архитектуру Железного века, но, возможно, также подражали определенным урартским особенностям. В отличие от стен Урарту, которые большей частью прямые и прямоугольные и не учитывают топографию, стены укрепления Оглангала приспособлены к естественной топографии Каратепе. Северные укрепления представляют собой образец тщательно продуманных, но неравномерных контрфорсов. Два из контрфорсов на западной стороне этой стены довольно правильные: длиной 7 м и шириной 4 м они отстоят друг от друга на 15 м. Однако в восточном направлении этот образец нарушен. Вместо опор стена делает зигзаги без правильного образца. Хотя контрфорсы – обычная урартская особенность, она действительно имеет предшественников в архитектурной традиции Южного Кавказа. Таким образом, первоисточник этой особенности не выяснен. Подобная мощная угловатая стена, ясно видна из соседней крепости Кызкала. Наверное, она была первым, что видели посетители Оглангала, приезжающие с севера. Нет точных аналогов формы северных укреплений Оглангала в других крепостях этой области, что также подчеркивает ее уникальный характер.

Северные укрепления были сделаны из грубо обтесанных известняковых блоков и более мелких камней, используемых, чтобы заполнить трещины между блоками (рис. 5). Камни в различных частях стены расположены по порядку от тщательно обтесанных до почти необработанных. В некоторых отрезках стены, например, СЗ-C, СЗ-N, СЗ-O, и СЗ-Z, большая часть известняка была нарезана на квадратные или прямоугольные блоки размерами от 30 до 70 см2. В других областях (СЗ-U и СЗ-V) использованы мало обработанные или почти необработанные камни. В IV Период каменщики вообще заботились о том, чтобы использовать хорошо обработанные камни в стенах со многими углами, вероятно, потому что это – очевидные слабые места, которые подвергались эрозии. Количество и размер маленьких камней, используемых на протяжении этой стены, также изменялись. Эта оборонительная стена была построена на коренной породе, однако и здесь применялись различные строительные методы. Вообще, растительность на скале была сожжена еще до строительства, в результате чего был создан хороший слой пепла и древесного угля сразу под этой постройкой. Горение растительности на скале изменило свойства известняка, создавая крошащуюся, разрушенную поверхность, которая часто включалась в строительство. После этого древние каменщики, укладывали известняковые блоки непосредственно на скальную основу или использовали многочисленные техники для того, чтобы создать выравненную поверхность. Мы столкнулись с несколькими различными методами выравнивания вдоль различных отрезков стены. Во-первых, хорошо перемешанная, плотная глина могла быть положена на скальную основу. Альтернативно серая кирпичная поверхность иногда строилась, чтобы выровнять естественную основу. Наконец, в некоторых местах определенное количество разрушенного известняка смешивалось с галькой, и эта смесь служила для создания уровня фундамента сверху скальной основы. Иногда маленькие камни помещались непосредственно на основе прежде, чем большие блоки, хотя в других ситуациях большие блоки укладывались непосредственно на основе. Не было никаких признаков формирования основы непосредственно, что имело место в некоторых местах Урарту, где скала с вырезанными в ней лестницами или ступеньками выступает как фундамент стены. Разнообразие строительных методов в одной постройке может сказать нам что-то об архитекторах или каменщиках, осуществлявших проект. Кажется вероятным, что было несколько разных людей, отвечающих за различные части стены, и никакого желания стандартизировать способы строительства, как мы видим в укреплениях Урарту того же периода.

Каменные фундаменты северной оборонительной стены местами сохраняют высоту в 2 м, хотя по большей части они ниже, между 1 и 1,5 м. Сверху на этот фундамент положены большие кирпичи, обычно размером 40х40х20 см (рис. 6). Они добавляли высоты, построенной стене, но также служили для террасирования стен. Позади каменного фасада стены заполнялись щебнем. Кирпичная надстройка также построена на каменном фундаменте. Обзор северной стороны Оглангала показывает, что вся эта область была террасирована кирпичом, щебень использован как заполняющий и удерживающий стены материал. Все это тянется вдоль оборонительной стены, вместе с ней образуя единую массивную постройку, которая датируется около 800 г. до н. э. Ширина террасированной области 78х164 м. В то время различие по высоте от внешней стены цитадели к оборонительной стене составляло 35 м. Безмерный труд был необходим для террасирования этой области, которая охватывает 2,42 га, он включал карьерные работы, обработку больших количеств известняка, изготовление и доставку миллионов кирпичей. Здесь требовался труд тысяч людей. Монументальность этого строительного проекта подчеркивает силу лидеров Оглангала IV Периода. Само внушительное строительство демонстрирует политическую власть, которая была способна собрать рабочую силу, чтобы построить и обслуживать его.

По фасаду северной оборонительной стены был искусно сделан фундамент из булыжников. Как и сама стена, эта конструкция опиралась на скальное основание. На скалу слоями была положена очень твердая, хорошо промешанная глина. Круглые речные булыжники, обычно диаметром 12-18 см, были потом прижаты к этой глиняной поверхности. В нескольких местах эти булыжники сформировали даже ряды, но в основном они были размещены беспорядочно. Пространство между северной оборонительной стеной и опорой из булыжников было заполнено щебнем, так же как и позади каменного фасада стены.

Мы отметили одну область, которая, возможно, служила воротами, около северо-восточной стороны стены. Промежуток в 8,3 м в стене, построенной в IV Период, возможно, был здесь одними из оригинальных ворот, ведущих к цитадели. Местоположение этой детали вдоль одного из самых пологих склонов на северной стороне горы может поддержать это предположение. В дополнение к этому непосредственно перед этим промежутком не было никакого фундамента из булыжников, вместо этого был другой тип мощения, объединяющий круглые булыжники и кирпичи из раскрошенного известняка. Часть скалы с отверстием, которое просверлено в ней в западной части этого промежутка, возможно, служила дверным проемом. Этот возможный вход, вероятно, был заполнен в течение III Периода, с использованием строительных техник, подобных тем, что мы видели в цитадели. Последний ряд камней IV Периода был покрыт маленькими квадратными камнями, возможно, для того чтобы сформировать поверхность уровня. Два ряда кирпичных кладок помещены сверху этой постройки, и затем положены три ряда больших каменных блоков. Большинство этих блоков были меньше, чем их аналоги из IV Периода, вообще, камни размерами от 20 до 30 см2 были плохо обработаны, хотя в эту постройку и были включены несколько хорошо обработанных квадратных блоков.

Наша работа над оборонительными системами также дала ясное представление о западной части укреплений, к югу от северных башен и побудила нас заняться исследованиями, чтобы узнать, были ли эти укрепления построены с использованием тех же самых методов. В результате мы раскрыли 70 м этой постройки, начинающейся на южной стороне северных башен. Камни, используемые для западных укреплений, были самыми большими и хорошо обтесанными из всех, которые использовались на этом участке. Это особенно верно для самого северного пространства стены, которая была, вероятно, построена в то же самое время, что и башня. Блоки известняка, используемые здесь, размером 60-70 см2, обработаны в квадратной форме с несколькими маленькими камнями для скрепления. Одна из необычных особенностей стен этой части укрепления – это странные углы контрфорсов. Для первого контрфорса этот угол составляет 60°, вместо более обычных 90°. Этот контрфорс 7 м шириной, однако, его южная часть имеет ширину 4 м, точно так же, как и несколько правильных контрфорсов на северной стене. Радиоуглеродные анализы и наличие некоторых следов реконструкции указывают, что стена использовалась с 800 по 250 гг. до н.э., в III и IV Периодах. Даже впоследствии укрепления должны были бы сохраниться и, возможно, были использованы в поздние периоды.

Во время наших раскопок вдоль западных укреплений, в заполнении перед стеной, мы столкнулись с кувшинными погребениями, датирующимися периодом Оглангала II (рис. 9). Присутствие здесь погребений может указывать на то, что этай область использовалась и после того, как строительные и ремонтные работы прекратились. Эти погребения содержали часть скелета взрослого пожилого человека неопределенного пола, кости которого очень плохо сохранились. Хотя сам кувшин и более мелкая фляга с ручками, найденная южнее этого захоронения, несомненно, местного производства, этот человек был похоронен с несколькими предметами роскоши, большинство которых, вероятно, прибыло из Римской империи (рис. 10). Во-первых, в погребении были найдены четыре монеты, серебряные денарии, с портретом Августа. Хотя монеты корродированы и в некоторых местах сломаны, все же можно видеть, что все они в основном одного типа и имеют две надписи. На лицевой стороне есть изображение правого профиля Августа с лавровым венком. На краю была надпись “CAESAR AVGUSTUS DIVI F PATER PATRIAE.” На обратной стороне монеты изображены Цезари Гай и Люсиус, лицом друг к другу, с руками, опирающимися на круглый щит с копьями, а позади них надпись VGVSTI F COS DESIG PRINC IVVENT, C L CAESARES. Эти монеты известны из нумизматических исследований, три из них принадлежали к типу, который, вероятно, чеканился со 2 г. до н. э. и до 12 г. нашей эры. В то время как у оставшейся монеты есть более ограниченный диапазон дат – от 2 г. до н. э. до 4 г. нашей эры3. Вдобавок к этому человек носил пять колец: одно простое бронзовое кольцо и четыре с камнями, на которых выгравированы два портрета, корова и медальон. В погребении имелись также две стеклянные бутылки в форме граната, черепки еще одной бутылки, а также финикийская стеклянная глазная бусина.

Римский характер большей части этого материала вызывает интерес. Во время его господства Августу удалось избежать войны с парфянами, используя дипломатию, чтобы возвратить римские знамена, которые были потеряны Крассом в 20 до н.э. Его пасынок Тибериус проводил кампанию и интриговал на Южном Кавказе в то же самое время. Материалы из кувшинного захоронения показывают, что римляне вмешивались в дела данного региона до и после этого. Не ясно, конечно, был захороненный здесь человек местным жителем или иностранцем. Наверное, дальнейший изотопный анализ его зубов может разъяснить этот вопрос. Если он был местным жителем, что кажется наиболее вероятным, содержимое его могилы отражает более широкие контакты Оглангала с остальным миром и указывает, что этот пограничный город входил и в римские, и в парфянские сферы влияния.